– Авван, – сказал он вслух, – сложно сделать так, чтобы мы попали в разные Зоны?

– Что ты имеешь в виду? – уточнил тарланин через плечо.

– Видишь ли, Фёдора в Зоне, откуда мы ушли, ждёт семья, Пётр, возможно, тоже захочет вернуться туда же, а я хочу попасть в другую Зону. Рядом, но в другую.

– Почему так? – спросил Авван, снова крутанувшись с креслом.

– Наш город разрезало Барьером на разные части. Я оказался в одной, моя семья – в другой. Я хочу попасть в ту, где остались жена и сын.

Авван кивнул:

– А, ясно, понимаю тебя. Теоретически это не сложно, не намного сложнее, чем отправить вас всех вместе в одну Зону. Если всё нормально сложится и мы доберёмся туда, куда мне надо, то и вы попадёте туда, куда хотите.

– Меня устраивает, – согласился Гончаров и покосился на Петра: – А куда пойдёшь ты?

Домашников хмыкнул:

– Вот, мы уже и разошлись, недолго были одной командой…

– Нет, я серьёзно?

– Буду откровенен: если бы меня взял с собой Авван… – Пётр посмотрел на тарланина, – то я бы пошёл с ним, но, как я уже понимаю…

– Это исключено. – Авван энергично помотал головой. – Если я тебя приведу к главкому, да ещё в УЗК, то мне точно не сносить головы.

– Вот видишь! – ухмыльнулся Домашников. – Что мне остаётся? С тобой пойду, командир. Куда же мне ещё?

Майор покачал головой:

– Ладно, дело твоё, но я буду рад.

– Можешь на меня рассчитывать, как на себя, – решительно сказал Домашников. – Авван, а как называется эта планета?

– Названия у неё до меня не было, – ответил пилот. – Здесь не было собственной разумной жизни. Я лично назвал эту планету Новая Тарлана.

– Почему?

– Почему? – переспросил тарланин. – Ладно, сделаем небольшой крюк.

Он повозился на пульте, и гравилёт круто повернул влево.

– И куда же ты направился? – спросил майор.

– Хочу показать, почему я называю эту планету Новая Тарлана.

– Мне казалось, ты спешил, разве нет?

– Нужная нам сейчас Арка включится почти через два часа, время у нас пока есть. Иначе я бы летел значительно быстрее.

– Ну а Шунты? – вспомнил майор.

– В этом мире, к счастью, нет Шунтов, как я уже говорил, в «сетку Зон» он включён только через Арки. Иначе мою маленькую заимку, скорее всего, уже давным-давно бы обнаружили, – объяснил Авван.

Он снова тронул какой-то регулятор на пульте, гравилёт увеличил скорость, и вскоре машина уже проносилась над заснеженными скалами. Очень быстро очередной хребет начал понижаться, и взглядам людей открылась новая долина. Легко угадывалось, что горы и здесь стояли плотным кольцом, но дальние вершины маячили сквозь воздушную дымку более чем в сотне километров.

Великолепный изумруд благодатной долины обрамлялся сверкающей оправой снежных вершин. Всё пространство, расстилающееся между горами, было покрыто зеленью лесов, кое-где прорезанной блестящими лентами рек, а в нескольких местах солнце играло на водной глади озёр. Люди невольно залюбовались красотой первозданной природы на планете, отделённой от Земли, возможно, сотнями световых лет, но настолько дружественной человеку, что она казалась родным домом.

– Красота, правда? – спросил Авван, ни к кому особо не обращаясь.

Несколькими мгновениями позже Александр разглядел слева до неприятности знакомую деталь: горные вершины резко выделялись на подозрительно пустом фоне. Гончаров указал на это Аввану.

– Да, – подтвердил тарланин, – как раз по самому хребту проходит Барьер.

Он резко снизился, гравилёт двигался теперь на высоте метров семьдесят. Вдруг впереди из-за очень похожих на дубы и сосны деревьев показались ровные ряды деревянных, рубленных из брёвен домиков. Ещё дальше тянулась просёлочная дорога, а далее желтело колосившееся поле.

– Деревня! – проникновенно сказал Исмагилов.

В самом деле, сходство с ухоженной земной деревней было поразительно. Гончаров подумал, что так могло бы выглядеть зажиточное поселение лет сто – сто пятьдесят тому назад в какой-нибудь европейской стране типа Финляндии, где дома тоже рубили из брёвен. В России, к сожалению, деревни так никогда не выглядели.

За внушительных размеров полем зеленел налитой луг, где паслись животные, напоминавшие яков. По дороге к деревне слегка пылила большая повозка вроде фургона пионеров Америки, которую везла четвёрка рослых животных с ветвистыми, но короткими рогами. Нигде не наблюдалось признаков машин или механизмов.

– Это что, ещё одна раса, похожая на нас с вами? – спросил Пётр.

– Да нет же, здесь никого не было, это тарлане. – Авван совершал длинный плавный поворот над поселением, в котором на глаз располагалось никак не меньше полусотни домов.

– Не понимаю! – удивился Домашников. – Я нигде не вижу техники.

– Кое-какая техника, конечно, есть – сеялки, молотилки и тому подобные сельхозорудия. В домах есть удобства и так далее. Но нет машин, загрязняющих воздух, естественно, нет и супервысоких технологий Предтечей. Меня и так за это накажут, если найдут, а уж если обнаружится их техника или тем более оружие!..

– Не понял, – протянул Пётр, – ты имеешь к этому отношение?

– Посёлок организовал я, – просто ответил Авван.

– Что значит – организовал? Ты занимаешься созданием поселений? – удивился Гончаров.

– Я действовал совершенно тайно, в одиночку. Вытащил кое-кого из бардака, который творится в Зонах на Тарлане. Я поселил этих тарлан в спокойном и чистом мире. Да, они живут во многом примитивной жизнью – обрабатывают поля, возят грузы на телегах, но это лучше, чем жить в тех условиях, что сейчас имеются на нашей планете. В Зонах, где изначально существовал какой-то технический потенциал и присутствовали нужные полезные ископаемые, там ещё куда ни шло, но в тех, где такое отсутствовало… Там везде установились очень жёсткие режимы правления, просто феодализм. Понятно, без этого сложно выжить, но жизнь превратилась в тяжёлое испытание.

Гончаров с некоторым сомнением приподнял брови и покачал головой.

– Феодализм?!

– А ты не удивляйся, Александр, – сказал Авван, – у вас всего четыре года прошло, так что всё впереди. Хотя… по мере появления переходов между всё новыми и новыми мирами, возможно, возникнет и некая сеть контактов. Чёрт его знает, любопытная структура может выстроиться: какая-нибудь торговля между разными цивилизациями разных планет через систему Зон и тому подобное. Если, конечно, главком и Комитет не решат жёстко пресекать такие контакты. Ведь соседство разных миров, особенно населённых – это, прежде всего, новые проблемы, возможно, войны и разного рода конфликты. А эти тарлане пока живут здесь тихо и спокойно.

– Значит, ты привозил людей…

– Тарлан, – поправил Авван.

– Какая разница, – махнул рукой Пётр, – внешне – не отличить! В общем, ты привозил их сюда с самой Тарланы?

Авван утвердительно кивнул:

– Регулярно кого-то привожу: тут пока есть резерв места.

– Как же ты выбираешь, кого именно взять сюда из тех жутких условий? У вас существует какая-то специальная служба отбора?

– При чём тут какая-то служба?! Говорю же, я делаю всё один, и если руководство «верхних» узнает, у меня будут огромные неприятности. Возможно, мне удалось бы объяснить этот как некий эксперимент, но… В общем, всё это тайно. А как выбираю? Отбираю! Отбираю самых сообразительных и здоровых, способных давать хорошее потомство. А как иначе? Кто знает, возможно, когда-нибудь Барьеры исчезнут, и эта планета действительно станет Новой Тарланой?

– Ты, стало быть, как Господь Бог – решаешь, кому жить, а кому сгинуть в вашем «болоте», как ты сказал? – саркастически поморщился майор.

– Я не считаю себя Богом, но как-то надо выбирать? Выбираю по самым логичным критериям. Не слабых же и больных отбирать!

– Для качественного генофонда нации, способной заселить планету, всё равно маловато, – поспешно вставил Домашников, чтобы не развивать тему в направлении эфемерных понятий «добра и справедливости».