— Только этого мне не хватало, — вздохнул император. Но было видно, что он с трудом сдерживает смех.

— Сам виноват, раз до сих пор гарем не завел. Вот и некого скармливать этой любвеобильной сколопендре, — заявил Тиньмо и возмущенно зашипел, получив от бога справедливости ладонью по хвосту. — Ну ладно, ладно. Будем считать, что все счастливы и при своих питомцах. Кстати, Сахарок! У меня теперь тоже есть внуки. Так что не задавайся!

— Дедушка будет нас баловать! — возликовали хаосята. — И дарить подарки! Ура!

— Ыа-а-а-а-а! — послышались вдруг горькие рыдания от одного из этих самых «внуков».

— Что?! Что такое?! — всполошились все.

Оказалось, безутешно рыдал Уют. Успокоить его и выспросить, что за горе приключилось, удалось далеко не сразу.

— Опять! Опять! — безутешно подвывал хаосенок. — Опять у всех есть котик Уют, а у Уюта никого не-е-е-ет! Нету белочки-и-и-и!

Все растерянно переглянулись, а Яоши даже начал что-то говорить о том, что любая белка в зоопарке на выбор будет Уютова, но это не помогло.

— Это не такая белка! — продолжал рыдать хаосенок. — Это не моя белочка. А моей больше не-е-ету! — Он безутешно ткнул ложноножкой в сторону пустой и забытой клетки небожителя, так и стоявшей на столике в углу.

— Как это нету?! — встрепенулся вдруг Ян. Подошел к безутешному реве и поймал его за хвостик. Потянул к себе. — А я кто?! Вот ты непостоянный какой котик, хочешь меня бросить?

Уют на секунду озадаченно замолк, только носом шмыгал и шевелил выращенными за время отсутствия «мамочки» кошачьими ушами.

— Ты больше не белочка, — заявил он наконец угрюмо. Но вырываться не спешил.

— Я лучше! — задрал нос Ян-Ян. — Зачем тебе какие-то дурацкие белки или прочая живность, если у тебя есть свой собственный горный лорд?

— Хм, я так и не понял, а этот поссум, он повелителю кто? — Следящий за всем этим дурдомом хуньдунь тихонько дожевывал очередной сникерс.

— М-м, не знаю. Я сначала думал, что он в гареме владычицы, но тут скорее… всеобщая нянька? Во всяком случае, в его снах нет никакого влечения. Скорее родительский инстинкт, — предположил пожиратель снов.

— Хм, так вот зачем ему так много тех креветок. Нянчить, — сделал вывод хуньдунь и блаженно растянулся на чужом мехе.

— Зато теперь у нас будет много лань-ланей. И много денег, — практично пожал плечами Баку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И много сникерсов… — мечтательно протянул хуньдунь.

— И много сникерсов. Полезную жену выбрал повелитель.

Конец

Б. Долинго

Игры третьего рода

Пролог

Однажды, когда этого никто не ждал, небо упало на землю – загудело, загрохотало и ударило по городу.

По-настоящему оценить ситуацию в первые часы не мог никто. Собственно, разглядеть начало катаклизма имели шанс лишь те, кто находился вблизи места, где небеса, казалось, врезались в земную твердь и возник Барьер. Но из таких мало кто выжил, а люди, оказавшиеся достаточно далеко, самого появления преграды не видели и вынуждены были позже принимать результат как данность.

Майор Гончаров находился на дежурстве и тоже ничего не видел: Александр готовился принимать прибывавший из очередной кавказской командировки сводный отряд областного ОМОНа. Возвращались все, без потерь, и одно это уже радовало без меры. Поезд ждали в семь утра, и майор как командир подразделения должен был провести награждение бойцов прямо на перроне, естественно, создав торжественную обстановку.

Когда всё началось, Гончаров стоял на плацу и проверял автомашины, намеченные к выезду на вокзал. Майор услышал грохот, переходящий в гудение низких тонов, от которого, казалось, заныли кости черепа. Но это продолжалось всего секунду или две, и в момент, когда звук достиг почти невыносимой величины, произошёл удар.

Почти все фонари на столбах разлетелись брызгами, а уцелевшие мигнули и погасли – свет вообще сразу везде погас. На асфальт плаца со здания казармы посыпались стёкла и штукатурка. Тяжёлый «Урал», рядом с которым в тот момент стоял майор, вздрогнул и даже сдвинулся с места, смещаясь вбок и противно скрипя новой резиной. Несмотря на то что Александр как тренированный и просто крепкий мужчина всегда уверенно держался на ногах, его швырнуло на землю, и он едва успел сгруппироваться.

Вокруг что-то падало и рушилось.

Человек, воевавший и много раз бросавшийся на землю в ожидании взрывов, Гончаров инстинктивно принял характерную позу, закрыв голову руками. Как обычно, в такие минуты проносились обрывки мыслей, среди которых согласно законам стандартной логики лидировали не отличавшиеся оригинальностью вопросы: что случилось, откуда пришла беда и с кем теперь придётся разбираться?

Неподалёку располагался огромный завод «Химмаш», и первой дежурной версией, естественно, стало предположение, что там произошёл какой-то взрыв. Причины могли быть разные – авария, теракт, что угодно, но больше в этом районе просто нечему было взрываться с такой силой.

Правда, насколько представлял майор, и на «Химмаше» нужно умудриться устроить подобный взрыв, а предшествовавшее недолгое гудение переменного тона наводило на подозрение о летящем снаряде большого калибра или бомбе. Однако вспышки, которая, согласно той же логике, должна наблюдаться намного раньше всех остальных поражающих факторов, никто не видел!

Несколько секунд Гончаров ожидал повторных ударов, а сознание уже начало отмечать странности. Во всей картине присутствовала существенная несуразность: взрывная волна пришла в то же самое мгновение, если не раньше, когда оборвался гудящий свист, однако не только вспышки, но и характерного звука взрыва не раздалось! Лишь спустя несколько секунд послышалось далёкое гулкое эхо, какой-то грохот – значит, взрыв произошёл далеко в стороне, но как тогда объяснить скорость ударной волны?!

Вдобавок майор мог поклясться, что ударная волна ещё и по самому своему воздействию очень странная. Она не походила на те, которые Гончаров несколько раз испытывал на себе в боевых условиях. Нормальная ударная волна, как учили майора, это распространение от эпицентра взрыва определённой области, где происходит резкое увеличение давления. И хотя это само по себе не является потоком воздуха, но за доли мгновений до встречи с фронтом волны ты уже предчувствуешь его приход посредством какого-то лёгкого дуновения, тут же сменяющегося хлёстким толчком.

Сейчас же Гончаров не сомневался, что его толкнуло «нечто», совсем не похожее на движущийся перепад давления воздуха. Он не мог точно описать свои ощущения, но это был не взрыв, а что-то другое: его толкнуло словно жесткой ровной плоскостью, прошедшей навылет через всё тело! Кроме того, простая ударная волна приходит с одной стороны, а сейчас давление пришло как бы с двух направлений, и упал майор уже по суммарному действию двух толчков, слившихся в один.

Их часть располагалась в некотором отдалении от жилых зданий, но со стороны улицы Маршала Черняховского, где стояла ближайшая пятиэтажка, слышались голоса и крики людей. Сумерки наполнились звуками: на автостоянках заверещали сигнализации, раздавались близкие и далёкие крики, хруст битого стекла под ногами, кое-где заработали моторы.

Всё ещё ожидая возможного повторения взрывов, Гончаров встал на ноги и огляделся. Облака на востоке уже слегка розовели, и отсутствие электрического освещения сейчас, летней ночью, не означало полного мрака. Новое здание, в которое совсем недавно перебрался ОМОН, за исключением кое-где выбитых стёкол и обвалившейся пластами штукатурки, внешне почти не пострадало.