— Сидеть, — приказала твердо, неотрывно глядя на шантажиста.

Воздух вокруг моментально окрасился нежно-сиреневыми всполохами родовой силы бояр Изотовых. Плотные волны рванули в сторону опешившего архитектора. Едва первая коснулась Назара, тот мгновенно плюхнулся обратно на стул.

В его глазах читалось искреннее удивление. Он даже представить не мог, что глава рода Изотовых способна воздействовать на кого-либо еще, кроме слуг и воинов, давших клятву.

Хорошо иметь секреты.

Быстро встав, торопливо прошла за спину застывшего мужчины. Ухватив серебристый молоточек, вернулась. Достала из нагрудного кармана Назара маленький пластиковый квадратик.

Архитектор никудышный врун! Какой жесткий диск, какой банк?! Миниатюрная карта памяти, и все. Да ее же можно так запрятать!.. Восхитительно, что он пока не решил, куда именно. В кои-то веки мне повезло.

Желая перестраховаться, вновь вложила в голос родовую силу и спросила:

— На ней все фото и видео со мной? — увидев медленный кивок, уточнила: — Где еще есть? Отвечай!

Лицо Назара мучительно скривилось. Не в силах сопротивляться, он хрипло выдавил:

— Только в телефоне.

Я пододвинула мобильный поближе к краю стола и положила на дисплей карту памяти. Избавляться от компромата решила разом.

С силой резко ударила молотком. Карта памяти разлетелась вдребезги. Дорогущая коробочка из пластика и стекла также не выдержала встречи с «грозным оружием»: дисплей пошел паутиной трещин, корпус разломился.

Однако этого показалось мало. Необходимо увериться, что ничего восстановить не получится. Направила тоненьким ручейком эфир в руку и еще пару раз с силой ударила. Мобильный превратился в мешанину мелких обломков. Компромата больше нет.

— Ты отличный архитектор. Им и оставайся. Шантаж грязное дело, — держа в руке молоток, невозмутимо посмотрела на застывшего статуей Назара.

Внезапно тишину разорвал громкий звонок. Едва слышно выдохнув, вновь вложила в голос родовую силу и, чеканя слова, приказала:

— Как только открою дверь, можешь встать.

Небрежно кинула молоток на столешницу и направилась в коридор.

Чувствуя спиной пристальный взгляд, внутренне содрогнулась. Я понятия не имела, как долго воздействует родовая сила. Краснопольский в любой момент освободится. Не успею и глазом моргнуть — скрутит в бараний рог.

Снова прозвучал настойчивый звонок. Отбросив показушную невозмутимость, рванула к входной двери. Мысленно чертыхаясь, мучительно медленно открыла упрямый замок. Стоило тому поддаться, потянула за ручку. Массивное, тяжелое дверное полотно начало плавно распахиваться.

В этот же миг каким-то седьмым чувством почуяла движение сзади. С силой дернув ручку, широко раскрыла дверь, предельно четко осознавая — еще чуть-чуть, и я бы не успела. Прямо за спиной стоял архитектор.

— Доброе утро, Савелий, — невозмутимо произнесла, глядя на замершего за порогом седовласого мужчину.

Слуга князя смотрел на меня, не мигая, казалось, от изумления напрочь потеряв дар речи. Кое-как справившись с первым шоком и все так же не промолвив ни слова, он с достоинством поклонился. Выпрямившись, перевел взор на стоящего чуть позади Назара.

— Доброе утро, — сухо поздоровался тот.

Коротко кивнув, Савелий вновь изумленно посмотрел на меня. Сделав пару шагов в сторону, благо, широкий коридор позволял, я максимально отдалилась от шантажиста. Дыхание в затылок нервировало.

Краснопольский одновременно и разозлился, и откровенно растерялся. На миг даже показалось, словно на его лице промелькнула тень испуга.

— Назар, спасибо вам большое за гостеприимство. Вы прекрасный хозяин. Принесите, пожалуйста, мое пальто, — произнесла доброжелательно. Не дожидаясь реакции, тепло улыбнулась молчаливому Савелию. — Я хочу встретиться с князем. Дело не терпит отлагательств. Поможете?

— Конечно, боярыня, — наконец-то обрел дар речи Воронцов. — Едем прямо сейчас.

— Ваше пальто, Софья Сергеевна, — ровно произнес архитектор.

Благосклонно кивнув, позволила помочь мне одеться. Молчаливый Савелий, удостоверившись, что я готова к выходу, посторонился, пропуская.

Накинув капюшон, не мешкая, вышла за дверь. На мгновение остановившись, обернулась к Краснопольскому и тихо сказала:

— Добро помню. Удачи тебе, Назар, — и, отвернувшись, неторопливо пошла по коридору.

Мужчины попрощались, а после раздался характерный хлопок закрывшейся двери. Через миг сосредоточенный Савелий уже шел со мной рядом.

Глава 17

Над Ростовом занимался рассвет. Уверенно обгоняя одиночные попутные машины, массивный черный внедорожник мчался по асфальту, разбрызгивая мелкие лужи.

Удобно устроившись на заднем пассажирском сиденье, я смотрела на городские улочки и дома. Привычная невозмутимость на лице, а внутри все скручивается от тревоги. Влипла я капитально.

Сидящий за рулем Савелий то и дело поглядывал на меня в зеркало заднего вида. Безусловно, он хотел поговорить: не каждый день боярыни воскресают. Только беседовать с ним не хотелось. Игнорируя вопрос в глазах тактично молчащего мужчины, я напряженно размышляла.

Краснопольский паразит, конечно, редкостный, но, не дав позвонить Василию, рассуждал здраво. Мой слуга — опытный воин, однако ситуация сложилась крайне серьезная. Навалившиеся проблемы Фролову решить не по силам. Обратившись за содействием к Савелию, я не лукавила и действительно хотела как можно скорее встретиться с князем. Без помощи могущественного человека вряд ли справлюсь.

Но вот что ему сказать? Как убедить помочь?

В наш последний телефонный диалог Игорь признался в своих чувствах. Фактически предложил стать женой. И что сделала я? Внезапно вышла замуж. И узнал князь новость не от меня, а от моего «дражайшего супруга».

Если смотреть правде в глаза, для мужчины это выглядело плевком в душу. Что бы я сама испытала в тот момент на его месте? Да ничего хорошего! И о том, кому не нужна, постаралась бы забыть поскорее.

Вряд ли Игорь сильно огорчился, узнав о моих похоронах. И более чем уверена, младший Разумовский тоже воспринял эту новость спокойно. Бывшего возлюбленного я изучила преотлично. Вне сомнений, он окружен любовью и лаской красоток и обо мне не вспоминает. Собственно, по этому поводу вовсе не переживала, поскольку к Михаилу прежних чувств не испытывала. Было да прошло.

А вот к старшему Разумовскому… Врать себе не хочу и не собираюсь: я не пылаю страстью. Он мне просто нравится. И лгать князю, как предлагал Краснопольский, критично не хотелось.

Отец и сын… Отчего судьба так упрямо сталкивает то с одним, то с другим?

Мысли круто свернули с князей Разумовских на собственный род. Обида на близких кольнула сердце.

Поймав в зеркале взгляд Савелия, спокойно спросила:

— Скажите, вам, случаем, неизвестно, как обстоят дела на моем руднике?

— Все без изменений, — мгновенно доложил мужчина.

— Отлично, — скупо улыбнулась. — А мои сестры? О них что-то знаете? — в голосе проскользнула тревога.

— Живы-здоровы, — помедлив лишь миг, успокоил Савелий. — Начали опять ходить в школу. Екатерина Юрьевна и ваш, — он замялся, — Егор Николаевич одновременно претендуют на опеку.

— Ясно, — кивнула и вновь повернулась к окну.

Малышки не упали духом, очень хорошо. Боялась, сломаются. Две смерти в семье за короткий промежуток не каждый взрослый выдержит: сначала мать, потом я.

Воспоминания о близняшках разлились теплом по сердцу. Соскучилась по ним неимоверно. Но даже просто увидеться с девочками сейчас не могу себе позволить. Не имею права и не собираюсь рисковать. Мало ли чем обернется встреча для сестер? Да и для рода. Прежде мне нужно юридически воскреснуть. Только как это сделать в экстренном порядке?

В этом мире такие вопросы решаются через суд. О подобной практике однажды рассказывал партнер по бизнесу. Звучало лютым бредом, оттого и запомнила. Ходить, дышать — и доказывать суду, что не мертва. Идиотизм. Но закон есть закон, с ним не поспоришь.