— Постарайся перед тем, как заснуть, распределить ци равномерно по всем меридианам. — Юншен устроился в моей нелюбимой ногоскрученной позе на своей половине кровати и руководил моим отходом ко сну. — Тогда сон будет легче, полезнее и лучше освежит.

— Господи, уже и поспать нельзя без этого мозговыноса… — простонала я тихонько.

— Ты что-то сказала? — открыл один глаз учитель, всматриваясь в меня с очень многозначительным выражением лица.

— Не-не… сплю.

— Не спишь, а считаешь вдохи и выдохи, как я учил, — педантично поправил мой личный садист. Это он так за лечение отыгрывается, что ли? — И выравниваешь ци, тоже как я учил. Сон придет сам в конце упражнения. Давай.

— Да, наставник. — Назвался груздем — лезь в корзинку. А еще мне нравится, как он морщится каждый раз, когда я его так называю.

Нет, Юншен во всем прав. Это я так, ворчу. Восстановиться мне действительно не помешает.

Проснувшись всего через пару часов, я и правда почувствовала себя отдохнувшей. Поэтому, когда в дом ввалился А-Лей, зажег лампу и принялся копаться за ширмой, переодеваясь в дорожное, на него даже никто не стал ругаться. Только вынырнувший из своей медитации Юншен вопросительно поднял бровь.

— Так я вас и отпустил одних, — выдал нахальный брат. — И вообще, я уже давно привык ее сопровождать, а ты в этом деле новичок. У тебя опыта нет!

Глава 23

— Он не похож на деву, — констатировал Юншен с некоторой претензией в голосе. Переодетый в белое заклинатель из-под вуали рассматривал А-Лея, чье лицо было скрыто полумаской наемника. — Слишком резкие и порывистые движения, широкие плечи и пружинистая походка. И он не в белом! — последняя реплика была адресована мне.

— Потому что я телохранитель Девы, мне положено одеваться так, чтобы быть незаметным, — похвастался братец, поправляя темно-серое верхнее одеяние.

— Незаметен ты будешь разве что слепоглухому, — фыркнул Юншен, пальцами проверяя, как пришита вуаль к шляпе. — И телохранители тоже так себя не ведут. Достаточно лишь услышать, сколько шума ты издаешь при ходьбе, и даже крестьянин скажет, что ты обычный переодетый юнец.

— На фоне вас двоих на меня никто и внимания не обратит, — нахально отмахнулся брат. — А стукнуть тяжелой палкой по башке того, кто начнет руки распускать, много ума и тренировок не надо.

— Ты не прав. Этим я тоже займусь. — Заклинатель сложил руки на солнечном сплетении, пряча ладони в полах длинного халата. Самое смешное, что в подобном наряде он смотрелся чуть ли не женственнее меня. Эта его привычка ходить плавно и бесшумно, аки лебедушка по озеру, прямо держать спину…

— Два телохранителя для одной девы — явно перебор, — пояснила я все еще несколько обиженному учителю, складывая инструменты и препараты в сумку. — А две Девы — нормально, даже лучше, чем одна. Все, я готова. Идемте.

Оба кивнули и не двинулись с места. Ждут, когда предводительница укажет путь? Ну-ну. Я кивнула и добавила:

— Юншен, предупреждаю: если почувствуешь слабость, должен сказать об этом сразу. Не надо играть в героев. А-Лей, если что, тебя на спине донесет до места и обратно, ему полезно тренироваться.

— То же касается и тебя, на белом слишком хорошо видно кровь…

— Договорились. Вообще, конечно, безумие отправляться в поход двум доходягам, а что делать? — Я опустила свою собственную вуаль и направилась к окну. — Вперед, на подвиги.

У мира, в который я попала, была еще одна неоспоримая особенность: прекрасная природа с по-настоящему красочными пейзажами. Не то чтобы она сильно отличалась от райских уголков Земли, но в Великой Поднебесной природа еще и отлично соседствовала с человеческими постройками. Местные жители ценили гармонию, равновесие инь-янь и прочие философские штуки. Потому большинство зданий замечательно вписывались и совершенно не портили созданные самим миром живописные картины.

Лунные Пристани были одним из таких памятников местной архитектуры. Небольшие беседки для ожидающих, построенные прямо на воде, деревянные расписные причалы и прочие небольшие строения буквально вливались в дикую прибрежную природу. Особенно это было заметно сейчас, глубокой ночью. И лишь маленькая крытая лодочка, освещающая себе дорогу белыми бумажными фонарями, все еще напоминала о том, что это совсем не заброшенные места.

— Госпожа! — радостно вскрикнула выскочившая из лодки мне навстречу У-Нан, споткнулась и едва не упала. Пришлось ловить.

— У-Нан, сколько раз я говорила, что в вашем возрасте пора смотреть под ноги? — строго спросила я, обнимая сухонькую и словно вообще бестелесную старушку. Даже удивительно, как в этом крохотном тощеньком существе с выцветшими глазами на маленьком морщинистом личике помещалась такая неистребимая жажда жить и радоваться жизни. Учитывая, через какие испытания пришлось пройти хозяйке маленькой харчевни после того, как тридцать лет назад эпидемия желтой лихорадки унесла всю ее семью и деревню, поразительно, как она сумела остаться настолько солнечной и доброй. Ее энергии хватило бы на пятерых. А сердца — и вовсе на весь наш пригород.

— Госпожа, пойдемте, люди ждут. — Не обращая внимания на ушибленную ногу, У-Нан повела меня к лодке. — Мигом доплывем. Мальчики посидят в зале, я принесу им лотосового супа. Сегодня среди ваших пациентов будет несколько женщин с такими болезнями, какие мужчинам видеть ни к чему.

— Госпожа не должна ходить куда-то одна, — возразил Юншен, поддерживая меня под локоть, пока узкое суденышко стремительно скользило по лунной дорожке. В отличие от А-Лея, уже опытного в этом вопросе и без отдельного приглашения никогда не сующего нос за ширму в приемной, заклинатель пока не знал, чем ему грозит такая настойчивость. — Я должен ее сопровождать. Госпоже может понадобиться помощь.

— Ну, если не забоишься, — хитро улыбнулась ему У-Нан, ловко швартуя лодку у старого причала. — Идем. Так-то тебя и правда можно спутать с женщиной, особенно если неопытный кто посмотрит… Это меня, старую, не проведешь. Поэтому девочек ты не напугаешь. Только, чур, в обморок не падать.

— Госпоже целительнице нездоровится. Лучше следить за ее состоянием, — настаивал на своем заклинатель, пока мы шли по узкой тропке к старому дому, пристроенному к маленькой закусочной чуть в стороне от людных портовых причалов. Жаль, что из-за вуали, да еще и в темноте, нельзя рассмотреть его лицо.

У-Нан бросила на меня мимолетный тревожный взгляд и чуть поджала губы. Потом ее подвижное морщинистое личико стало немного виноватым:

— Белая Дева должна себя беречь, это верно. Больше никому нет дела до бедняков. Если с вами что случится, госпожа, все мы останемся без помощи. Но случаи слишком срочные, иначе я бы не стала вас беспокоить.

— Идемте уже, хватит разговаривать, — отмахнулась я, привычно ступая по скрипучим ступенькам, ведущим в верхние комнаты. — Брат, ешь бабушкин суп и прислушивайся, вдруг позову. А «ученица» пойдет со мной.

Через полчаса совершенно белый — это даже под вуалью было заметно — Юншен, воспользовавшись тем, что одна пациентка еще одевалась, а вторая ждала за ширмой, схватил меня за локоть и оттащил в противоположный угол, где и разразился шипением, что твой уж, которому наступили на хвост:

— Янли! Это же… это же…

— Весенние девы, да. — Я как раз снимала с рук импровизированные перчатки из тонкого шелка, вымоченного в соке одного местного растения, из-за которого они выглядели и ощущались почти как латексные. Осторожно уложив использованный инвентарь в медный контейнер с плотной крышкой, в котором потом их еще предстояло кипятить, я грустно улыбнулась заклинателю. — Проститутки. И что? Они не люди? Им не надо помогать?

— Я… не это имел в виду, — стушевался заклинатель, но тут же продолжил: — Почему этим… девушкам помогаешь ты? В каждом… заведении такого толка всегда есть свой целитель.

— Потому что больше никто не рвется. — Я тяжело вздохнула и привычно уже уткнулась Юншену в плечо, чтобы избавиться от мерзких запахов болезней. — Даже те лекари, которые, по идее, получают от властей деньги за то, что присматривают за весенними домами, на деле брезгуют многими «стыдными» болезнями. И хозяевам дешевых заведений легче просто выбросить «неизлечимую» девушку на улицу и выкупить другую, чем заплатить больше или уговорить достопочтенного целителя.