Осмотрев полный зрительный зал, Софья отчетливо произнесла:

— Самурай служит своему господину. Я, как глава рода, могу с уверенностью сказать: Изотовы никому вассальной клятвы не давали. Так что нет, самураем я абсолютно точно не являюсь.

И она широко улыбнулась.

— Вы не считаете нашего великого императора своим господином? — голос ведущего звучал требовательно. Он словно заранее в чем — то подозревал и даже… обвинял юную главу рода Изотовых.

Посмотрев на строгие лица членов жюри, Софья всего лишь на миг встретилась взглядом с князем Южным. В глазах мужчины нарастала тревога.

Коротко улыбнувшись, девушка вновь перевела взор на зрителей и с безмятежным выражением на лице поинтересовалась:

— Уважаемый ведущий, скажите, кому служит наш великий император?

— Народу, — тотчас отозвался тот. Помолчав, нравоучительным тоном добавил: — Народ и есть государство. Великий император служит Российской Империи.

— Не пойму я что — то, куда вы клоните, уважаемый. Неужели вы считаете, что примеру нашего императора не стоит следовать? — выражая искренне удивление, Софья чуть развела руки в стороны. Слушая, как нарастает одобрительный гул в зале, выдержала паузу. Затем, подойдя к краю сцены, твердо произнесла: — Каждый из граждан могучей Российской Империи служит на общее благо государства, — глядя в темный зрительный зал, боярыня говорила уверенно и спокойно. — Пусть наши дела не такие великие, как у батюшки — императора, но, делая их, мы заботимся о процветании Родины. Аристократ или простолюдин, мы все — граждане великой Российской Империи. Мы — едины! Мы и есть государство, а батюшка — император — наш кормчий.

Умышленно уведя разговор со слуг и господ совсем в другое русло, Софья невозмутимо смотрела на ревущий и рукоплещущий ей зал.

— Думаю, я достаточно развернуто ответила на ваш вопрос, господин ведущий, — переведя взгляд на взирающих на нее с восхищением и одобрением членов жюри, произнесла: — Мэтры, я закончила презентацию своего пирожного.

Вновь уважительно кивнув, Софья неторопливо прошла по сцене и встала в конец шеренги участниц.

— Выдержала. Какая ты умница! — прошептал Михаил.

— Служить такой главе рода честь великая! — с восторгом заявил его сосед, продолжая ожесточенно хлопать в ладоши.

«Любовь такой женщины еще большая честь», — мысленно произнес Михаил, не отрывая взгляда от внешне хрупкой, но удивительно сильной и не по годам мудрой девушки.

Я изнервничалась и устала. Стоя в конце шеренги улыбающихся участниц и нацепив такую привычную маску невозмутимой ледышки, мечтала, чтобы поскорее все закончилось. Импровизация с пирожным вроде прошла хорошо. Да и от вопросов — подковырок ведущего вполне удачно отбилась. Зачем понадобилось их задавать, я не знала. Да, по правде сказать, сейчас на это наплевать. Мало ли охочих до склок и скандалов журналистов? Минут десять назад члены жюри начали совещаться. Вот это было действительно важно.

«Да выберете вы уже победителя!» — думала я, слушая, как сильно — сильно бьется сердце.

— Уважаемые зрители и наши прекрасные и талантливые участницы поединка кондитеров, — громко, но на диво спокойно прозвучал голос ведущего, — члены жюри приняли решение и готовы его озвучить.

Невозмутимо глядя в зрительный зал, я приготовилась слушать. Если проиграю Стрелецкой, мне придется перед ней сейчас извиняться. Отвратительная перспектива.

— Третье место в поединке кондитеров заняла, — начал торжественно говорить кондитер императорской семьи, — Ольга Петровна Верхотурова!

Не веря своему счастью, та мгновенно закрыла лицо руками.

М — да… Либо Стрелецкая не попадет в тройку лидеров, что маловероятно, либо я выиграю конкурс, что тоже под вопросом. С трудом удержав тяжелый вздох, я терпеливо ожидала, пока девушке вручат коробки с подарками.

— Второе место в поединке кондитеров заняла, — умышленно замолчав, мужчина бесконечно долго держал паузу, терзая и так натянутые до предела нервы, — Мария Ивановна Стрелецкая!

Величественно выплыв из строя, боярыня бросила в мою сторону взгляд, полный презрения, и многозначительно усмехнулась. Не показывая, насколько разочарована, я принялась вновь терпеливо ожидать развязки, готовая к любому исходу.

— Теперь наступил момент, ради которого мы здесь все и собрались. Сейчас я объявлю победительницу поединка кондитеров. Эта участница сумела поразить даже нас, — неторопливо произнес злыдня — мэтр. — Победителем стала, — он замолчал, обвел взглядом шеренгу девушек, а потом закончил: — Софья Сергеевна Изотова!

Не веря ушам, я посмотрела на стоящую рядом грустную соперницу.

— Идите, — шепнула та и легонько подтолкнула меня в спину.

Вручая подарки и банковскую карту, профессионалы — кондитеры выражали свой искренний восторг моим мастерством. Словно в полусне, я слушала их, кивала, что — то говорила в ответ, но все никак не могла поверить, что мой личный кошмар закончился.

— Мэтры, уважаемые зрители и участницы, — неожиданно услышала я голос князя Южного. Не отрывая от меня потемневшего от эмоций взгляда, он обаятельно улыбнулся. — Я не являюсь профессиональным кондитером, однако Софья Сергеевна поразила и меня. Хочу сделать нашей победительнице еще один подарок.

Нахмурившись, я смотрела на светлейшего князя и не понимала, что он затеял.

— У каждой девушки есть мечта, — бархатистый голос брутального мужчины ласкал ушки женщин. — Софья Сергеевна, я не волшебник, но в пределах своих возможностей готов исполнить одно, самое сокровенное ваше желание.

— Хм — м, — наклонив голову набок, я задумчиво посмотрела на Разумовского. — Не все желания можно произносить вслух, Игорь Владимирович.

— Уверен, ваши все пристойные, — озорно блеснули ярко — васильковые глаза. — Если желаете, можете сказать его только мне, — став серьезным, добавил князь тише.

Помедлив лишь мгновение, я шагнула к нему навстречу. Встав на цыпочки, шепнула могущественному мужчине несколько слов. Кивнув, он отчетливо сказал:

— Ваше желание не только пристойно, но заслуживает глубокого уважения, Софья Сергеевна. Сделаю все, что в моих силах. Я постараюсь уже завтра, на зимнем балу, вас порадовать.

Улыбнувшись мужчине, я отошла к своему месту. В этот момент взгляд неожиданно зацепился за знакомую фигуру. Быстро взбежав по ступенькам, Михаил Потапов подошел ко мне и под громкие аплодисменты зала вручил охапку ярко — алых роз. Подарив нежный взгляд, беззвучно шепнул только для меня:

— Люблю…

Глядя в его глаза, я не слышала шума в павильоне. Я чувствовала и понимала лишь одно: мне чертовски хорошо.

Возможно, это и есть женское счастье?

Глава 29 День зимнего бала

За дальним столиком уютного кафе в одиночестве сидела элегантная темноволосая девушка. С первого взгляда на красивое лицо европейцу становилось понятно: она азиатка.

Двое симпатичных юношей, позабыв о великолепно приготовленном завтраке, бросали в сторону прекрасной незнакомки призывные взгляды. Но та, дожидаясь заказа, не обращала на них никакого внимания, вот уже несколько минут разговаривая по телефону. Точнее, говорил ее невидимый собеседник, красавица же большую часть времени молчала.

Услышать, о чем идет речь, ни юноши, ни остальные немногочисленные посетители кафе абсолютно точно не могли: настолько тих был голос, когда девушка изредка отвечала.

Водрузив на поднос пузатый фарфоровый чайник и блюдце с нежнейшим пирожным, миловидная официантка оправила белоснежный передник на голубом форменном платье и неторопливо понесла заказ. Подходя к столику, она навострила ушки и умудрилась расслышать тихий голос:

— Условия вы знаете. Результат завтра.

Нажав на отбой, посетительница подождала пару мгновений, а затем посмотрела на экран телефона.

Подойдя с правой стороны от гостьи, любопытная сотрудница кафе аккуратно поставила на столик чайник и тарелочку с десертом. Наполняя изящную чашечку ароматным чаем, она украдкой взглянула на дисплей мобильного и увидела великолепную фотографию: темноволосая, зеленоглазая красавица в бирюзовом костюме кондитера смело смотрела в объектив.