— А ну хватит! — неожиданно прозвучал громкий голос Надежды.

Изумленно смотря на вставшую женщину, присутствующие мгновенно замолчали. Обведя их суровым взглядом, экономка произнесла:

— Вина есть на каждом из нас! — немного постояв, Надежда тяжело опустилась обратно на стул. — Прав ты, Ярослав. Все мы понимали. И не блести глазищами! — повысила голос на нервничающего Василия. — Стал словно индюк напыщенный. «Правила, правила!» Заладил одно и то же, — она неодобрительно покачала головой. — Если всегда следуешь правилам, то почему перед смертью госпожи воинов разом поднял?

Стиснув зубы, Василий тяжело дышал, но молчал. Надежда хлестко ударила по больному. После звонка госпожи он действительно стал действовать не по правилам, а по велению сердца. Да вот только опоздал.

— То-то и оно, — не отводя взора, многозначительно сказала экономка. — Привыкли мы, что госпожа все решала. А беда с ней случилось, что сделали-то? Ничего! Побоялись, как бы чего не вышло. Все тут хороши, — улыбнулась горько. — Нам бы тогда стоило собраться да обсудить ситуацию. Так нет! Переживали одинаково, но молчком. Правила блюли, — огорченно махнула рукой. — А Софьюшка нас семьей своей считала, — с болью тихонько напомнила женщина. Вновь посмотрев на Фролова, с укоризной промолвила: — Ты что ж творишь-то, Василий?! Слуги, господа… Да когда к нам боярыня как к слугам относилась?! — обведя всех строгим взором, сама ответила: — Не было такого!

Отведя взор к окну, слуга рода не находил слов. Катенька низко опустила голову, и даже Ярослав начал чувствовать вину за то, что молчал все это время. Надежда права — виноваты абсолютно все.

— Не выяснять сейчас надобно, кто главнее и виноватее, а стать едиными, — меж тем проникновенно сказала экономка. — Семьей. И не на словах красивых, а на деле, — посмотрев на Катю, устало добавила: — Слезами горю не поможешь. Хватит тебе уже рыдать. Пока Лиза не станет главой рода, как старшая из близнецов, придется, видимо, решение общее выносить. Садись, думать будем. Проблема серьезная.

Шмыгнув носом, Катерина подошла к столу и села между мужчинами. Тяжко вздохнула. Внезапная грозная отповедь Надежды повлияла на всех. Украдкой поглядывая друг на друга, воины больше не пытались выяснять отношения, а Катя просто ждала. Идей у нее пока не имелось.

Прежде Ярослав не собирался озвучивать свои выводы, планировал просто защищать девочек. Телохранитель слишком много знал о магах разума, и пришлось бы объяснять откуда. А рассказывать о семье жутко не хотелось. Однако сейчас понял — скрывать нельзя. Надежда права: одинаково беспокоясь о роде, они и не общаются толком.

— Потемкин — маг разума, — в звенящей тишине отчетливо прозвучал его голос.

— Кто это? — тихонько спросила Катя, украдкой смахнув одинокую слезинку. — Никогда не слышала.

Василий качнул головой и пожал плечами. Он тоже не слышал о таких магах.

Не торопясь отвечать, Ярослав вопросительно посмотрел на экономку. Та самая старшая, выросла в деревне, вполне могла слышать от стариков. В глубинке память о прошлом крепче, чем в суетливом городе.

— Я знаю, — не разочаровав, тихонько сказала Надежда. — Прабабка в детстве рассказывала о жутких людях с силой особой. Жили они лет триста тому назад и волю человека умели себе подчинять. Прикоснулись, и все — любой приказ их жертва исполняет с радостью. За злобу лютую нелюдями их называли, — видимо вспомнив что-то особенно страшное, экономка тихонько ойкнула и прикрыла рот ладошкой, с ужасом глядя на спокойного Ярослава.

Согласно кивнув, тот невозмутимо сказал:

— Все так. Но если быть точнее — магов разума по распоряжению императора уничтожили триста шестнадцать лет назад, — грустно усмехнувшись, добавил: — Да вот только кое-кто выжил.

— Откуда ты про них знаешь, если даже я не слышал? И с чего ты взял, что Потемкин к ним имеет отношение? — поинтересовался Василий.

— Вся моя родня — маги разума, — хладнокровно произнес Ярослав. — После встречи в администрации уверен: вдовец один из этих нелюдей.

— А ты? Ты обладаешь такой силой? — тотчас подался вперед мгновенно собравшийся Василий.

Затаив дыхание, Надежда во все глаза смотрела на воина. Ну не мог он быть одним из тех жутких нелюдей, о каких шепотом да с оглядкой рассказывала прабабка! Слишком добрый и честный.

— Нет, — меж тем невозмутимо ответил Ярослав. — Я единственный, кто не унаследовал проклятый дар.

Удивленно хмыкнув, Фролов изучающе осмотрел подчиненного. Тот не дрогнул.

«Правду говорит, — решил Василий. — Упрямый, своенравный. Если бы умел воздействовать на разум, стал бы сейчас нарываться да слова неприятные кидать? Точно нет. Да и спорить больно любит».

Быстро перебрав в памяти все, что знал о воине, слуга рода расслабился.

— Так вот почему… — нарушил тишину встревоженный голос Кати. — А я не могла понять, отчего тогда на ипподроме так спокойно отпустила Соню! А ведь Потемкин же прикасался ко мне! Руку целовал, — округлив глаза, ошеломленно произнесла девушка. — А Сонечка… Ужасно! Он ее заставил!

Тяжело дыша, она сжала добела кулачки. В душе юной дворянки взметнулась лютая ненависть к вдовцу и боль за подругу.

— Потемкин сегодня воздействовал на Лизу. Оттого у нее голова болит, — сухо сообщил Ярослав. — Думаю, и на заместителя директора. Слишком все гладко.

— Идеи есть? — деловито поинтересовался Василий.

— Хочу завтра не просто сопроводить Катерину и боярынь в администрацию, а зайти с ними в кабинет. Если Потемкин решит применить свою силу, остановлю, — уверенно сообщил воин.

— У тебя какой-то иммунитет? — поинтересовалась Катя.

— Можно и так сказать, — усмехнулся Ярослав. Вытащив из-под футболки древний артефакт, продемонстрировал на ладони. — Это артефакт-блокиратор. Никому передать не могу, но защитить другого — безусловно.

Внимательно разглядывая нежно-сиреневый камень, обточенный в форме когтя медведя, Василий задумчиво произнес:

— Твоя фамилия Вельды. Почему на нанайца не похож? Давно хотел спросить, — он добродушно улыбнулся, однако глаза остались серьезными.

— Нанайцы сожгли дом со всей моей родней. Потом они же меня усыновили и дали новую фамилию, — в тон ему отозвался воин. — О прежней фамилии, статусе и роде я предпочел забыть.

— Извини, — поднял ладони Фролов. Помолчав, признался: — После смерти боярыни я связался с помощником князя Разумовского. Савелий сейчас собирает информацию по Потемкину. Подозреваю, что у того есть покровители. Пока ничего существенного не нашли. Егор словно призрак.

— Комиссия утром, — тихо напомнила о насущной проблеме Катя. — Он непременно придет.

— Раньше времени-то не раскисай, — одернула Надежда. — Ярослав рядом, и нелюдь этот ничего не сможет сотворить, — сообщила тоном уверенного человека. — А потом уж будем действовать по обстоятельствам.

Согласно кивнув, Василий помолчал пару мгновений, а после сурово сдвинул брови:

— Если Потемкину вдруг дадут опеку, то, коли он маг разума, думаю, брак с госпожой через суд реально аннулировать. Надо посоветоваться с юристом, — Фролов задумчиво покрутил чашку с нетронутым чаем.

— Знаешь, где найти-то умного да неболтливого? — уточнила экономка.

— Есть на примете.

— Вот и славно, — тепло улыбнулась женщина. Помолчав, с болью прошептала: — Бедная наша боярыня. Угодила в лапы нелюдя. А мы-то… Эх, — словно разом потеряв весь боевой настрой, она ссутулилась и опустила взор.

Понурив головы, слуги и вассал рода Изотовых сидели молча. За вымытыми до блеска оконными стеклами солнце клонилось к закату. Вина пуще прежнего острыми когтями рвала им душу.

— Погоревали и хватит, — внезапно произнесла Катя. — Василий, Ярослав, — внимательно посмотрела на мужчин, — отныне отходим от правил. Я совсем не понимаю ни в бизнесе, ни в безопасности. Мы обязаны защитить девочек и не дать роду Изотовых увянуть. И хотя Сонечка справлялась одна, главы рода больше нет, а у меня мозгов управлять не хватит. Надежда права: все серьезные вопросы нам стоит обсуждать вместе.